«В чем самобытность шведской архитектуры? Наш национальный характер базируется на простоте и скромности. Важна идея “общего блага”: шведы доверяют государству и платят большие налоги. Мы не любим выделяться, но много заботимся о природе и детях. Отсюда и шведская архитектура — простая, лаконичная и функциональная», — рассуждал на биеннале главный редактор шведского журнала Form Даниэль Голлинг. В России эти простые рассуждения звучали необычно: наши цивилизационные коды во многом противоположны скандинавским. Но важнее другое: для России совершить такое же интеллектуальное упражнение не представляется возможным.
Современная российская архитектура, как и русская национальная идея, ускользает от четких описаний и обобщений. Она космополитична, интернациональна и почти лишена национального колорита. Весьма провинциальна по идеям: даже элитная Остоженка — выставка передового капиталистического строительства — выглядит как обычный приличный район где-нибудь во Франкфурте. Кроме того, есть большой пласт советской архитектуры, представленный панельным домостроением. Каким-то непостижимо дремучим образом этой тупиковой ветви, которую разработали в Европе в 1950-х годах и от которой уже полвека как отказались, у нас ухитряются следовать до сих пор.
Попытку создать новомосковский стиль предпринял в свое время Юрий Лужков. Его соратник Владимир Ресин выразил концепцию афористично: «В центре строим под старину, а весь авангард — на окраины». Современная архитектура не появилась ни в центре, ни у МКАД: она была под запретом. Зато весь ЦАО заполонили вульгарные домики с башенками.
Лужковский период также подарил миру удивительное явление — так называемое общество анонимных архитекторов: авторов проектов многих зданий, построенных в городе за последние двадцать лет, найти невозможно. Обычно это детище государственных проектных институтов типа «Моспроекта». «Серьезные люди в архитектурных мастерских занимаются согласованиями, конструкциями или инженерными системами. Фасады же часто рисовали студенты-практиканты, которых курировала какая-нибудь дама пенсионного возраста. Этот сплав молодости и опыта и застроил пол-Москвы», — шутят архитекторы из частных проектных бюро.
Современная московская архитектура — это, безусловно, архитектура времен неолиберализма. Она больше про деньги, нежели про красоту. Государство слабо, и потому девелоперы могут строить что хотят. Разглядывая новое столичное здание, уместнее говорить о квадратных метрах, степени влиятельности застройщика и его жадности, чем о фасадах.
Источник: http://expert.ru
